Я выждал еще немного, непрерывно держа Морфа на прицеле, и, в конце концов, поймал еще один прекрасный момент для стрельбы. Еще четыре светящиеся пули прошили плоть Измененного, после чего он потерял весь свой боевой настрой. То ли в этих чудищах оказались заложены элементарные зачатки инстинкта самосохранения, то ли сам Древний побоялся бесповоротно потерять свою элитную боевую единицу, но гигантское чудовище резко развернулось и дало стрекача. Да такого, что мне показалось, будто оно вполне способно обогнать пущенные ему вдогонку пули.

Я сделал еще пару-тройку выстрелов вслед улепетывающей твари, прежде чем автомат в холостую щелкнул ударным механизмом. Запоздало пришло осознание, что в магазине «Вала» всего двадцать патронов, и я их все только что расстрелял. Если Измененный сейчас развернется, то заполошная стрельба десятка бойцов за моей спиной никак не сможет помешать ему совершить акт кровавой мести.

Однако мои опасения оказались напрасными, Морф мчался с таким неистовством, что его жуткие когти вырывали из земли целые куски асфальта. И только когда он окончательно скрылся из виду, я позволил себе вынырнуть из чужой боли и оценить масштаб наших потерь.

На удивление, для отряда все обошлось практически безболезненно. Немного оглушенные ревом создания из мертвой плоти солдаты ошалело мотали головами, да командир группы отчетливо «плыл», распластавшись на земле. Кстати, это было хорошо, что он впал в состояние легкого грогги. Это сильно дезориентировало его и притупило страх перед нежитью. А то еще неизвестно, чем бы закончилась моя дуэль с Морфом, если б он вкусил человеческого ужаса…

– Это… что было такое, а?! – Разозлено прикрикнул на меня пострадавший боец, пытаясь сфокусировать на мне взгляд норовивших сбиться в кучку глаз.

– Извини, – буркнул я без особой искренности, – просто спасал ваши косоглазые жопы.

Командир попытался было что-то возразить, но, видимо, осознал, что в этой схватке кадровые военные действительно показали себя, мягко говоря, паршивенько, посылая пули куда угодно, но только не в надвигающуюся тварь.

– А как ты… то есть, как вы сумели отогнать эту тварь? – Боец с номером «семь» на лбу, от переизбытка чувств аж запутался, как ко мне обращаться. Хотя, их живой интерес и недоумение неудивительны. Это для меня отстрел Морфа субъективно длился чуть ли не минуту, а для них все промелькнуло за несколько секунд. Прибавить к этому выброс адреналина, который тараном шибанул ребятам в мозг, и я не удивлюсь, если с их стороны показалось, будто я тупо вдавил спусковой крючок, расстреляв за раз весь магазин.

– Своей меткостью и невероятной крутостью, – топорно пошутил я, чем, тем не менее, немного разрядил нервную обстановку в преследуемом отряде. Раздалось несколько приглушенных смешков, и теперь даже выхвативший в голову прикладом командир перестал злиться за мою выходку.

– Отставить разговоры, – жестко пресек я дальнейшие расспросы, едва понял, что солдаты приходят в себя. – Нужно быстро уходить с открытой местности. Если на нас прыгнут две таких зверюшки или больше, я уже не успею их расстрелять. И это… будьте готовы, что я могу еще кому-нибудь залепить по морде. Просто знайте, это все для пользы дела…

– Сержанты в учебке так же говорили… – буркнул кто-то из бойцов, чем вызвал новую порцию нервных смешков у своих товарищей. Однако обстановка в мертвом городе не располагала к долгим остановкам. Здесь враги были везде, на земле и в воздухе, а мы для них не более чем добыча. Пусть зубастая и кусачая, но все-таки добыча. Так что отряд быстро набрал максимально возможный темп и поспешил затеряться в паутине узких улочек старого Рима…

Глава 4

К сожалению, мне с самого начала было очевидно, что наш побег не может пойти гладко, и скорее всего, он вообще обречен на полный провал. Однако сдаваться и поднимать кверху лапки перед неизбежным никто из нас не собирался.

Второй раз Морфы напали на группу уже через полчаса, когда солдаты выдохлись и не могли больше поддерживать столь высокий темп движения. Первым предвестником стало раздавшееся над нашими головами шумное хлопанье кожистых крыльев, которое яснее ясного дало нам понять, что мы обнаружены. Я тут же вскинул отобранный у командира отряда «Вал», а сам он, по нашей договоренности, сдернул с лица маску и до крови прокусил себе щеку. Из глаз бойца брызнули слезы, а я сразу же нырнул в его боль, начав дырявить летающую нежить прицельными одиночными.

Крылатый Измененный оказался не таким стойким, как простой наземный, поэтому ему хватило всего пары попаданий, чтобы свалиться прямо нам на головы. Небольшие, но крайне жаркие огоньки белого фосфора напрочь вытеснили из разума твари вообще все, поэтому максимум, на что она оказалась способна, это конвульсивно дергаться, пытаясь потушить сжигающее ее химическое вещество. В таком состоянии Морф становился неспособным к продолжению полета, и это было немного странно. Ведь не так давно точно такое же (а может и конкретно это) чудовище нырнуло прямиком в огонь, чтобы вытащить оттуда своего попавшего в переплет хозяина. Хотя, я вполне допускаю, что тот управлялся волей некроманта, которая оказалась достаточно тверда, чтобы принудить Морфа вытерпеть жар пламени.

Но если так, то почему он сейчас не контролирует своего летучего гвардейца?

Ответ на этот вопрос пришел немного позже. Когда разъяренный воздушный монстр рухнул прямо на наш отряд, расшвыривая солдат в стороны, как тряпичные куклы, двое бойцов успели сориентироваться и выхватить «Фениксы». Такое гордое название носили те самые самовоспламеняющиеся шашки, одна из которых помогла мне отбиться от такой же крылатой твари.

Выдернув из алюминиевых цилиндров шнуры, солдаты начали поливать Измененного фонтаном раскаленных искр, который с каждым мгновением становился все сильнее и жарче. Морф раззявив пасть в истошном, но неслышимом мне реве, отмахнулся своими длинными кожистыми крыльями, пытаясь остановить муку, и сбил с ног сначала одного военного, а потом и второго. Парни кубарем покатились по асфальту, и вскоре оба состыковались с кузовом брошенного автомобиля, оставив на дверях того заметные вмятины. Однако не успел я за них толком испугаться, как они вполне резво вскочили на ноги, взяв наизготовку новые шашки, поскольку выронили старые.

Но активировать их уже не потребовалось. На чудовище попало достаточно большое количество горючей начинки, и мне даже показалось, будто я ощущал, как истаивает связь монстра с Древним. Я видел, как растворяется Сила в могучем теле, уступая непреклонному пламени, и как Морф затихает, превращаясь в простую груду слегка прожаренной плоти.

Но толком порадоваться победой нам не дали. Едва мы убедились, что расправились с одним монстром, как из бокового проулка, словно дожидаясь момента, когда мы расслабимся, на нас выскочило еще двое. Успеть перестроится и отреагировать на новое нападение никто из нас не успевал, и я осознал, что Древний попросту пожертвовал своим летуном, чтобы отвлечь нас на его уничтожение.

Измененные сходу налетели на арьергард отряда, расшвыряв ничего не успевших осознать бойцов, и я с замирающим сердцем ощутил сразу три сильных всплеска Силы. Вот мы и понесли первые потери…

Не позволяя себе раскисать и опускать руки, я в один присест втянул в себя разлитую в воздухе Тьму, а затем мгновенно поднял всех троих убитых воинов. Череда образов и воспоминаний, показавшаяся мне бесконечной, хлынула в мозг, стирая старый туманный образ ребят, который вырисовался у меня ранее, и раскрасил его в яркие цвета. До сего момента для меня каждый солдат оставался всего лишь безымянной фигурой без лица и какой бы то ни было индивидуальности. Ведь за время нашей операции я не мог даже ощутить их, прикоснуться к чужим эмоциям, и от того стал подсознательно воспринимать людей просто каким-то ходячими манекенами.

Но теперь все изменилось. Едва только Сила хлынула в их тела, просачиваясь в широкие прорехи спецкостюмов, не выдержавших могучих ударов Морфов, как я словно бы просмотрел их жизни в ускоренной перемотке. Львиную долю деталей, конечно же, я запомнить не успел, но и этого хватило на то, чтобы серые образы безликих бойцов обрели объем и жизнь.